На большей части России в октябре начинаются зимние морозы. В этом году октябрь захватил страну свинцовой хваткой кажущегося бесконечным траура. На прошлой неделе минуло 40 дней со дня смерти тех, кто погиб в Беслане. Вторая годовщина трагедии "Норд-Оста", когда многие погибли во время штурма московского театра, выпадает на 23-26 октября.

24 октября исполнится два месяца с тех пор, как две женщины, чеченские террористки-самоубийцы, почти одновременно взорвали два самолета. И как будто этого всего недостаточно, на этот месяц выпадает пятая годовщина второй чеченской войны, которую российское правительство официально называет "антитеррористической операцией".

На деле это террористическая кампания, развернутая российским государством против народов Чечни и Ингушетии, которая теперь служит лишь для порождения нового терроризма. Сейчас наибольшим спросом из товаров пользуются поминальные свечи. Мы сами сжигаем себя в нашем собственном террористическом и антитеррористическом коктейле Молотова.

Что делает Кремль в этой ситуации? Какие средства предлагает наше верховное руководство, чтобы спасти российский народ от жизни в страхе и под угрозой терроризма? Ну, прежде всего, президент Владимир Путин произнес мрачную речь в стиле президента Джорджа Буша, в которой назвал то, что происходит в России, "войной". Война есть война, и он пообещал принять серьезные меры.

Увы, скоро мы обнаружили, что в стратегию Кремля не включили ничего, помимо выдержек из путинской "дорожной карты" окончательного урегулирования чеченского кризиса, которые лживы в самом своем основании.

Вместо этого Путин предложил отменить прямые выборы региональных губернаторов, нарушая таким образом конституцию и отказываясь от политической основы страны - федерализма. Он предложил, чтобы у президента были полномочия распускать законодательные органы России и чтобы все депутаты парламента были связаны с политическими партиями, что исключает возможность прохождения в парламент независимых политических активистов.

В страшной спешке трусливого раболепия две палаты нашего парламента, Дума и Совет Федерации, согласились, пообещав ратифицировать все как можно быстрее. Генеральная прокуратура, которая по конституции должна гарантировать соблюдение закона в России, вступила в действие и ввела ряд поправок в уголовный кодекс. Они не только усиливают суровость наказания за терроризм и коррупцию, что было бы оправданно и приемлемо для большей части общества, но они также отменяют решающий и фундаментальный принцип, по которому человек считается невиновным до тех пор, пока не будет доказана его вина, в случае подозрений в терроризме или коррупции.

Генеральная прокуратура предлагает возлагать бремя доказательства невиновности на самого подозреваемого. Даже выборочный отказ от презумпции невиновности имеет простое следствие: никто больше не невиновен. В сегодняшней России это означает, что любой, на кого службам безопасности надо навесить что-либо, может быть осужден.

Правительство готовит "антитеррористическую" инквизицию, антитеррористический террор на гребне путинской политической ярости, пока он эксплуатирует трагедию в Беслане. Не способный править демократически, он пытается построить политическое государство по советскому образцу во главе с собой.

Он объявил, что доктрина изоляционизма - это способ "выживания в период борьбы с международным терроризмом". Это большевизм XXI века, который разрешает агентам служб безопасности бороться с теми, кого они уже назвали "новыми врагами народа", используя все средства, которые есть в их распоряжении, кроме мозгов: им не нужно предпринимать усилий, чтобы собирать доказательства.

В тягостной истории России уже был "красный террор" - большевистский террор, который позаимствовал свое название от цвета ленинского флага, и "белый террор" - ответ Белой армии на действия Красной. Теперь, имея в виду синие погоны секретной полиции, мы имеет путинский террор - красно-белый с синим от ФСБ.

Новый государственный террор сначала был ограничен Чечней, где уже пять лет как упразднена презумпция невиновности. Эта "антитеррористической зона" превратилась в гетто, где могут арестовать любого и никто не может рассчитывать, что ему сообщат, какое преступление он или она совершили. Дальше - пытки, расстрел, или они просто исчезнут.

С одобрения Кремля никто в ФСБ и не думал о восстановлении законности в Чечне или в Ингушетии. Генеральная прокуратура считает это позорное беззаконие неизбежным побочным эффектом восстановления федеральной власти. Последствия оказались ужасными: некоторые из тех, кого власти прекратили считать людьми, превратились в животных, в скотов, которые совершили захват в Беслане.

Что изменится в результате антитеррористического террора, который организует Путин? Мы можем быть спокойны: количество террористических заговоров, которые службы безопасности, по их собственным словам, будут предотвращать, возрастет. Ни единого дня не будет проходить без такого успеха. Наши доблестные органы и милиция будут ловить всех террористов и их сообщников, а те будут сознаваться во всем. Президент будет выдавать так много медалей силам безопасности, что скоро у него иссякнут запасы.

Однако акты терроризма не прекратятся, так что нам нужно будет предложить что-то еще. Тогда наш президент возведет "железный занавес", потому что, согласно нашей новой идеологии, все враги приходят извне, - ведь все, кто был внутри, уже переловлены.

И все равно акты терроризма продолжатся. У президента не будет выбора, кроме как ответить на чаяния российского народа и восстановить смертную казнь. Вернуть смертную казнь, отказаться от презумпции невиновности - и вот уже Россия вне Европы.

Начнется промывание мозгов с тем, чтобы убедить нас, что суды - это трата времени, потому что тем, кто чист, бояться нечего, а те, кто все время шумит, очевидно, нечисты. В каждом городе и селе России есть те, с кем должны свести счеты милиция, ФСБ, мэры и губернаторы, которые будут все ниже спускаться по скользкой вертикали власти. Настанет время избавляться от врагов на всех уровнях.

Власти нас так боятся! У каждого века есть свои собственные характеристики. Россия в брежневское время была цинично слабоумна. Ельцинское правление было временем, когда нужно было широко расставлять сети и смотреть, что в них попалось. Теперь наступил Век Путина - эра трусости, и чем больше он боится, тем сильнее он закручивает гайки. Трусы не могут побороть терроризм. Это то, что по зубам только решительному и интеллигентному человеку.

Сегодня мы находимся на краю бездны. В этом месяце похоронные марши в память о жертвах терроризма, похоже, сопровождают и похороны российской демократии. Оппозиция разгромлена, ее почти не слышно. Приближается политическая зима, и никто не может сказать, как долго придется ждать следующей оттепели.

Как Европа и мир в целом восприняли путинскую антитеррористическую политику? Наблюдая за их реакцией из Москвы, кажется, что они просто закрыли глаза. Водка, икра, газ, нефть, медведи, люди определенной профессии: загадочная Россия, кажется, до сих пор на месте.